Он совершил удар мечом, но не рассчитал расстояние, и я перехватил руку, наносящую удар, а другой своей рукой ударил крестоносца по шлему со всей силой и стремительностью. Как и раньше, у меня в последний момент появилась стальная перчатка, которую он явно не ожидал. После моего сюрприза крестоносец шатнулся и буквально присел на землю. Двое лежат, один остался.
— Ну, давай! Убей еретика! Вот он я! — устрашал я последнего противника, который стоял всего в нескольких метрах от меня. Он поднял руки вверх, бросил оружие, и начал отходить назад.
Я сделал кивок головой, мол, «проваливай», крестоносец тут же повернулся и побежал в темноту. Осталось решить, что делать с этими двумя.
— Лежать! — прокричал я, когда один крестоносец попытался встать.
— Не убивайте меня, пожалуйста! — взмолился он.
— Эх, дураки, до ста считайте, — серьезно произнес я. — Что непонятного?! До ста считайте!
— Один, два, — начал считать крестоносец, в которого угодил мой булыжник.
— Раз, два, — считал другой.
— Хором считайте, дебилы! — прокричал я. — Начать заново!
— Раз, два, три, — медленно, но в унисон начали считать они.
— Стоп. Молодцы, это была тренировка. В следующий раз, когда вы досчитаете до ста, можете поднять свои железные задницы с земли, и уносить отсюда ноги, — прояснял я, чего от них хочу. — Но если вы не досчитаете до ста, я вас найду, отрежу ваши уши, заспиртую их в баночке, и буду любоваться этим зрелищем дождливыми вечерами. Понятно?!
Они закивали головами.
— И вот еще что: если я когда-нибудь вас еще увижу, вы так просто не отделаетесь, — продолжал я свои угрозы. — Считайте сначала!
— Раз, два, три, четыре, — начали они.
Я взял с земли один из арбалетов, повесил его себе за спину, и пошел в темноту. В душе я безумно смеялся оттого, что сейчас произошло. Ох, крестоносцы, спасибо вам! Спасибо, что смогли поднять мне настроение!
— Восемнадцать, девятнадцать, двадцать, — слышал я дрожащие голоса.
А как они испугались, я этого никогда не забуду. Да и я был хорош: «заспиртую отрезанные уши», надо же такое придумать! И я еще умудрился выйти из боя без единой царапины! При этом победив троих! Я не совсем верил в произошедшее, кулак немного побаливал, а сердце бешено колотилось.
— Сорок, сорок один, сорок два, — очень слабо до меня доносилась эта веселая считалочка.
А я шел к озеру. Шел и уже не сдерживал смех. Надо радоваться приятным мелочам…
…Я стоял и смотрел на водную гладь. Теплая погода, Солнце на небе, ни одного облачка. Сегодня хороший день для безумств. Возможно, именно поэтому я сейчас абсолютно голый и стою на высоте пяти метров над водой. Ой, да кого я обманываю?! У меня всегда было плохо с головой.
Я подошел к самому краю, повернулся спиной к воде, развел руки в стороны, легонько улыбнулся. И полетел. Полетел вниз, разумеется, ведь я не птица, чтобы взмывать в небеса. Падение заняло меньше секунды, и, когда мое стремящееся вниз тело уже приближалось к воде, удар смягчил сотворенный воздушный матрас, подобно тем, что используют каскадеры для своих трюков, и появившаяся поролоновая защита на шее.
Конечно, это был уже не первый прыжок такого рода. Я долго тренировал свой мозг на создание этого типа защиты при падении с высоты, и пару раз я серьезно отбивал себе спину. Надеюсь, что это может пригодиться.
Естественно, что вышку около пирса я создавал не для того чтобы вот так вот извращаться, а исключительно для наслаждения нормальными прыжками в воду. Калли когда-то подкинула эту замечательную идею. Но размышляя над фактом автоматического создания стальной перчатки при ударе, я не мог не продолжить изучение и тренировку своего бессознательного.
Я не знаю точно, сколько времени я провел на озере. Наверное, более семисот часов. Поначалу ночь никак не желала отступать. Казалось, что тьма длилась вечно, что Солнца я больше не увижу. И из-за этого я совсем сбился со счета времени. Темнота рассеялась всего часов сто назад, не больше.
Сперва я побаивался выдавать свое местоположение созданием факелов или костров, но вскоре я плюнул на всё и пытался максимально осветить пространство вокруг себя. Так как в темноте совершенно невозможно было чем-то нормально заниматься.
Мысли о Даше нагоняли на меня бессонницу, и это еще больше отягощало мое положение. Мысли о Даше и литры «энергетиков», если быть честным. Что-то я совсем на них подсел после нашего неудачного романа. Энергетические напитки и сигареты хоть как-то отвлекали меня от всего. А еще боксерская груша и беспощадное убийство манекенов при помощи различных видов холодного оружия.
Я заметил, что если без особых эмоций ударять кулаком по чему бы то ни было, то создания перчатки не происходит. Тут ключевую роль играет агрессия, страх, ненависть. Если откинуть все чувства, то мозг не видит опасности и, как следствие, не пытается активно защищать своего носителя.
Когда ночь наконец-то сдала позиции, я решил, что не мешало бы побриться, так как я уже становился откровенно похож на моджахеда (или на бомжа). Представить только, я не брился около месяца! Но гладкого лица мне оказалось мало, поэтому я решил полностью подстричь голову. Кроме бровей и ресниц, конечно же. Потом я подумал, что и тело тоже можно побрить: грудь, подмышки, живот, интимные зоны.
Это помогло отвлечься хотя бы ненадолго. Но самым лучшим занятием, загружающим мои мозги, оказалось изучение арбалета крестоносцев, который я когда-то поднял на поле боя. Странноватый арбалет средних размеров, этакая помесь классического средневекового и современного арбалетов, наполовину деревянный, наполовину стальной. Легкий приклад и неожиданно удобный прицел стали для меня приятными открытиями. Но вскрыть и разобрать арбалет получилось совсем непросто, еще сложнее оказалось запоминание всех его составляющих. Однако вскоре я уже спокойно мог создавать свои арбалеты, которые не уступали этому по мощности и точности.