Мечтатель - Страница 54

— Как я понимаю, кто создает предметы, тот и может их растворить, — начал я свои раздумья. — А «бетонировал» тот вход Курт, следовательно, только он и может его растворить.

— Умничка, — получил я похвалу от Калли, когда Даша лезла вниз. Один я остался на поверхности. — Бывают исключения, когда некоторые вещи можно растворить после смерти их создателя. Но только после его смерти и далеко не всё. А вот тут даже не спрашивай «почему», мы сами не знаем ответ.

— Когда мы шли караваном, Курт ждал нас у нужного входа, — рассуждал я, спускаясь по лестнице. Внизу я видел, как Калли и Даша разожгли три факела. — Почему в этот раз нельзя было договориться о том же? Или дать «забетонировать» тот выход тебе?

— Я же сейчас как бы в разведке, — начала пояснения Калли. — А когда мы уходим в разведку, мы пользуемся только своими выходами, так как неизвестно, сколько времени каждый из нас пробудет на поверхности. Но это необходимо для безопасности. Если бы мы вообще не заделывали входы, крестоносцы обязательно попробовали бы нас пощипать.

— Точно, извини, сглупил, — сказал я, взяв два факела у Калли. Она тем временем опять полезла на лестницу, чтобы заделать вход, как я понял.

— Ну что, идем к Курту? — принимая один из факелов, спросила Калли.

— А у нас есть варианты? — усмехнулась Даша, когда я снимал свой шлем и крепил его к поясу.

— Варианты всегда есть, — отчетливо проговаривая каждое слово, произнесла Калли, и мы начали наш путь уже по подземелью.

Может мне плюнуть на идею об очередном уходе после сопровождения Даши в Шпиль? Может остаться вместе с ней? Да и дело даже не в ней, вовсе нет. Нельзя мне всё время быть одному. От этого я становлюсь совсем диким и угрюмым. А сейчас, вдоволь побеседовав с прекрасными дамами, я получил замечательное настроение и заряд бодрости. Или может помогать Нирване? Они тоже очень неплохие люди, насколько я мог заметить. Или всё же сделать упор на тренировки в одиночестве? Как сказала Калли, варианты всегда есть…

Глава 9

Идя по лабиринтам Нирваны, наша активность в общении заметно убавилась. И, как я смог заметить, держались мы ближе друг к другу, нежели на поверхности. Странно, ведь именно на наземном пути нам могло что-то угрожать, здесь же шанс этого куда меньше. Возможно, какие-то глубинные человеческие инстинкты повелевают проявлять особую осторожность в закрытых темных помещениях? Но я уверен, что Калли уже привыкла к этому, ведь она прожила в подобных условиях достаточно времени. А вот наша с Дашей невозмутимость заметно пошатнулась в этих постоянных поворотах, развилках и полумраке.

— Как тут возможно не заблудиться? — нарушил я тишину после нескольких минут блужданий.

— Лично я всё наизусть уже выучила, — заявила Калли с гордостью в голосе. — Но тут не всё так однотипно, как может показаться на первый взгляд. В разных переходах оттенки цвета сводчатого потолка и пола немного разнятся, дуга потолка тоже слегка отличается, даже ширина коридоров разная.

— Я разницы еще не заметила, — сквозь зубы произнесла Даша.

— В случае нападения на нас, враг тоже не заметит разницы, — с явным восторгом сказала Калли. — Чтобы не заблудиться здесь, достаточно выучить систему построения переходов. Но знаем ее только мы.

— Долго нам еще идти? — спросила Даша. Кстати, перемещаться здесь было куда легче, чем на поверхности. Палящее Солнце сменилось легкой подземной прохладой, а пол лабиринта был идеален, поэтому не приходилось преодолевать ямы и неровности.

— Нет, мы уже пришли, — ответила Калли, когда мы очередной раз сворачивали.

Метров через двадцать перед нами оказалась большая деревянная дверь, Калли с легкостью ее открыла и мы вошли в большое хорошо освещенное помещение со множеством дверей. В крупном кресле сидел худой высокий мужчина лет тридцати. Рядом с ним стоял стол, на котором лежало две винтовки и куча патронов.

— Привет, Червь, — поздоровалась с ним Калли. Да, его прозвище полностью отражало его внешность, с этим не поспоришь. Высокий, худой, в общем, с виду обладает супер-способностью пролазить в лунки для игры в гольф.

— Приветствую, Калли! — воскликнул мужчина, встал со своего кресла и легонько обнял Каллиопу.

Даша и я быстренько познакомились с новым для нас человеком. Я обратил внимание на то, что у Червя на левой руке отсутствовали мизинец и безымянный палец. Точнее частично отсутствовали, не хватало двух фаланг. Также на голове слева куда-то «потерялась» мочка уха.

— Где мы можем найти Курта? — спросила у него Калли. Червь сухо указал на одну из дверей в помещении. Видимо, он расстроился, что мы не задержались для разговора с ним на более длительное время.

— Крестоносцы? Или Первый? — задал я Калли вопрос, когда мы прошли сквозь дверь и оказались в большом освещенном коридоре.

— Ты про Червя? — усмехнулась Калли, указав большим пальцем назад. — Он таким побитым уже попал в Мечту. Но у него есть огроменный шрам на спине, который он получил уже тут. Одна из тварей Первого постаралась. Но Червь ее всё же завалил, упорный и живучий он засранец.

— Да что за твари у этого Первого?! — воскликнула Даша.

— Это… это сложно описать словами, — начала Калли. — Но и увидеть это можно лишь в его городе. А посторонних Первый не любит, как показывает практика.

После этого на полминуты наступила гробовая тишина, мы просто шли по проходу, в котором было множество дверей и свечей на стенах. Почему-то мне показалось, что это личные комнаты бойцов Нирваны. Но думал я сейчас именно над вопросом Даши: да что там за твари такие?! Подозреваю, именно они переломили ход сражения, когда Изида атаковала этот самый город Первого. Впрочем, его собаки тоже выглядят очень грозно. Особенно когда в памяти всплывает труп крестоносца. Да как они вообще загрызли его в такой-то броне?! Однако, вспоминая физику, могу предположить, что шестьдесят килограмм, врезающихся в тело на скорости под пятьдесят километров в час, способны причинить немалые разрушения в хрупком человеческом организме. И уж в девяноста девяти процентах случаев это собьет человека с ног. Как бы то ни было, не хотел бы я враждовать с Первым. Уж лучше мир-дружба-жвачка. Или хотя бы «ничто». Ничто предпочтительнее заранее проигранной войны.