Мечтатель - Страница 35

Что же, это была хорошая жизнь… Но так просто я не сдамся. Я откинул винтовку, когда он уже замахивался мечом. Я немного наклонился и молниеносно поднял левую руку чуть выше головы. И в моих глазах за долю секунды промчались сотни картинок. Но это не были картинки моей жизни, нет. Это были картинки маленького железного щита.

Я ощутил резкую боль в левой руке, и мне пришлось сделать несколько шагов назад. Посмотрев на руку, я увидел слегка помятый стальной щиток, диаметром около пятидесяти сантиметров. Крестоносец отшатнулся назад, явно этого не ожидая. Хотя я ожидал этого еще меньше него.

Решив продолжить свое дело, он вновь двинулся вперед. Я занес правую руку, как будто собирался что-то бросить. Но в ней ничего не было. Пока что не было. Опять за долю секунды, в тот момент, когда рука проделывала бросательное движение, перед глазами у меня пролетали картинки. В последнее мгновение, когда я уже начал разжимать пальцы, у меня в руке оказался молоток. Крестоносец успел сократить расстояние до нескольких метров, и молот попал ему прямо в шлем. Он зашатался, сделав два шага назад. Было видно, что удар оказался болезненным.

Дерьмо! Чуть левее меня раздался такой гром, что я прикрыл голову. А крестоносец выронил меч, поднес руку к шее и рухнул на землю. Я посмотрел налево, там стоял Махмуд с обрезом.

— Извини, что так долго, — произнес он. — Кстати, со щитом было очень круто. А молоток — это высший пилотаж.

Я ничего не ответил. В ушах звенело, левая рука сильно болела. Тут же подбежали Калли, Рома и Изида со стороны леса.

— Всё нормально? — спросила Изида меня. Я лишь кивнул головой.

— Какого вы пошли в атаку?! — возмущался Махмуд. Тем временем я снял свою каску, растворил щит на руке и начал ее осматривать.

— Сильный ушиб, но перелома нет, — констатировала Изида и направилась к Калли. — Что за героизм?!

— Их было немного, я решила… — начала оправдываться Калли.

— Сука тупая! — прокричала Изида, сняла с нее шлем и ударила кулаком по лицу. Удар был такой силы, что Калли не удержалась на ногах и упала.

— Изида, успокойся! — вступился за нее Рома.

— Я спокойна, — улыбнулась Изида. — Но Каллиопа это заслужила.

— Да, заслужила, — согласилась Калли, поднимаясь с земли. — Не подумала, что и с другого направления может последовать атака.

— Сколько их было в лесу? — спросил Махмуд.

— Трое, — подтвердил Рома изначальное предположение девушки с красными волосами. — Двоих убили, еще один смог отступить. Сначала мы пошли за ним, но потом услышали выстрел отсюда.

— Итого четверо. На что они только надеялись?! — воскликнула Калли.

— Тщеславие, — произнес Махмуд, направляясь к тому крестоносцу, с которым сражался я. Махмуд снял с него шлем. — Да, командир отряда однозначно желал сразу сделаться генералом, поэтому предпринял эту глупую атаку.

Все подошли ближе к телу. Перед нами лежал молодой парень. Совсем мальчик. Я сел перед ним на корточки. Что же это такое?!

— Паша молодец. Очень хорошо сражался. У него действительно огромный потенциал, — начал хвалебную речь Махмуд, но дальше я его уже не слушал. Дальше я уже никого не слушал.

Я сидел на корточках и смотрел на лицо мертвого парня. Зеленоглазый, короткие светлые волосы, на вид лет восемнадцать максимум. Ребенок. Еще и не пожил. Безмозглый дурак. Его бровь была разбита. Подозреваю, что это мой молоток так постарался. На шее виднелось несколько ран, из которых продолжала неторопливо сочиться кровь, заливая разбитый асфальт. Я достал сигарету, прикурил, сделал глубокую затяжку. Да уж, назвать этот мир «Мечтой» было очень саркастично…

Глава 17

Смерть. Периодически я думал о смерти. Наверное, как и все люди. Нет, я не говорю о суициде. О нем-то я всерьез никогда не задумывался, никогда не строил планы самоубийства. Бывали, конечно, мысли вроде «вот возьму и спрыгну с крыши, посмотрим, как вы поплачете». Но этим всё, к счастью, и ограничивалось. Просто сиюминутные порывы отчаяния.

В основном я думал о том, что есть смерть и что будет после нее. Вариант про веселое времяпрепровождение на облачке я откинул еще до своего совершеннолетия. Впрочем, как и веру в Деда Мороза и прочие сказки. Что тут скажешь, я придерживался научного подхода в жизни. И в смерти.

Исходя из всей имеющейся у меня информации, информации о мозге и материи, о мышлении и эмоциях, я полагал, что смерть — это забвение. Без мыслей, без чувств. Это вечное ничто. Но как не засомневаться в прежних взглядах после того, что я увидел здесь? Может, я уже мертв? Даже крестоносцы могут оказаться близки к истине в таких обстоятельствах. Нет, я не про то, что они жаждут сжечь всех неверных. Я про то, что они считают этот мир — загробным миром…

— Мне, правда, очень жаль, — раскаивалась Калли. После битвы мы продолжили путь и уже должны были подходить к намеченному месту. Изида и Махмуд не стали на этот раз отходить далеко от нас, и все мы следовали вместе.

— Это твоя ошибка, тебе с ней жить, — произнес я первые слова за долгое время. После битвы я так ничего никому и не сказал. Просто остался один на один со своими мыслями.

— Я понимаю, — тихо ответила она.

— И тебе жить с осознанием того, что из-за твоей глупости мы могли погибнуть, — продолжил я свою поучительную речь. И вправду, я себе сейчас действительно напоминал отца школьницы, которая вернулась домой под утро в нетрезвом состоянии.

— Я не знаю, что на меня нашло, — оправдывалась Калли. — Я не всегда была такой. Конечно, стервозность у меня и в том мире присутствовала, но в последнее время…