Мечтатель - Страница 102

102

Так, зайду-ка я в столовую перед уходом, а то голова еще кружится и не совсем отошла. Понадеюсь, что, благодаря ускоренному восстановлению ран, за час-другой всё пройдет. В столовой я нашел Кузнеца, Марса и Настю, яростно спорящих о чем-то.

— Я пойду, и вы меня не остановите! — прокричала красная и заплаканная Настя.

— Послушай, девочка… — пытался охладить ее пыл Кузнец.

— Мужики, оставьте нас, — сказал я приказным тоном Марсу и Кузнецу. Они недоверчиво посмотрели на меня несколько секунд, потом кивнули и пошли в коморку к Марсу. Даже Чёрт как-то осознал всю серьезность предстоящего диалога и незаметно убежал на выход.

— Хочешь меня остановить? — истерично спросила Настя.

— Хочу с тобой поговорить, — честно ответил я. — Давай присядем за стол. И не кричи, пожалуйста, у меня голова раскалывается.

— Давай быстрее закончим с этим, — взмахнула рукой Настя, когда мы всё же сели на стулья.

— Я тебя практически не знаю, — неторопливо начал я, тщательно продумывая каждое слово. — Но я знаю, что ты хочешь попробовать сделать, и знаю, что у тебя получится в итоге.

— А не важно, что получится в итоге, — слезы продолжали бежать по щеке моей собеседницы. И эта ее фраза чем-то напомнила мне наш диалог с Первым, когда я кричал, мол: «Последствия взмаха крыла бабочки меня не волнуют!».

— Когда речь идет о жизни и смерти, это единственное, что имеет значение, — продолжил я. — Знаешь, Рома был вторым человеком в Мечте, которого я встретил. Мы немного с ним общались, но почему-то я всегда был о нем очень высокого мнения. Поначалу я сравнивал свои достижения с его, так как нас разделяло относительно небольшое время прибытия сюда.

— И ты не хочешь отомстить за него? — стирая слезу, спросила Настя.

— Как раз сейчас я собираюсь этим заняться, — улыбнулся я, почесывая пробивающуюся бородку на своем лице. — И я обещаю тебе, что я отрублю Грегору голову.

— Я тоже пойду, — быстро воодушевилась Настя.

— Нет, я пойду один, а ты останешься в Шпиле, — наклонился я к ней.

— Тогда я пойду одна! — закричала Настя, вскакивая со стула.

— Рома отдал жизнь, чтобы обезопасить тебя, — спокойно рассуждал я. — Конечно, умирать он не планировал, но он хотел убить Пастыря только ради того, чтобы вы с ним могли мирно жить, чтобы тебе нечего было бояться, чтобы ты не беспокоилась за ваше будущее. Скажи, разве твоя смерть будет лучшим вариантом почтить память Ромы?

— Я, я не знаю, — вновь присела ошарашенная Настя на стул. — А что мне делать?!

— Живи, — тихим голосом ответил я.

— Но как мне жить теперь?! — возмутилась Настя.

— С памятью о нем, — произнес я, тяжело вздохнув. — Я сделаю всё, чтобы отомстить. Это моя война, я ее начал, мне ее и заканчивать.

— Ты сможешь? — посмотрела своими красными от слез глазами Настя прямо в мои глаза.

— Я буду не один, — вновь улыбнулся я. — Нельзя сбрасывать со счетов Первого, который стоит в миллиметре от того, чтобы помочь нам. А даже если он не решится, у меня есть Чёрт.

— Рома верил в тебя, — положила мне руку на колено Настя. — Наверное, и мне надо в тебя поверить.

— Для меня многое значит твое доверие, — искренне произнес я, начиная вставать.

— Удачи, — шепнула Настя.

— И тебе удачи, — ответил я.

Я выходил из столовой как будто в тумане. И виной тому было даже не легкое ранение головы, которое мне устроил Махмуд (впрочем, я на него не держал зла). Я просто не знал, что мне делать дальше и как быть, не знал, куда мне идти.

Конечно, я обещал Насте отомстить, я и себе пообещал то же самое. Но сейчас я был просто разбит, сломлен, я хотел лежать калачиком и ничего не делать, жаждал просто остаться один, наедине со своими мыслями. И, желательно, чтобы мысли эти были не о войне.

Чёрт радостно встретил меня на выходе из Шпиля. На стене стояло человек шесть. Мало для военного положения, разумеется, но я рад, что Изида не совсем потеряла бдительность из-за этого «перемирия» и оставила на стене хоть кого-то. Страж и Евгеша молча открыли мне ворота, и мы с Чёртом пошли вперед. Просто вперед, никуда не сворачивая.

Я винил себя в том, что произошло с Ромой. Насте, безусловно, такое не надо знать в ее состоянии. Но всё же это было правдой. Именно я начал войну, именно я подарил надежду и воодушевил многих на подвиги. Только вот подвиг Ромы закончился плачевно.

Выйдя с хорошо асфальтированной местности у Шпиля, я оказался на узкой побитой дороге. Чёрт держался от меня на расстоянии, видимо, чувствуя мою разбитость. Сначала было несколько руин, оставшихся от чьих-то переходов, затем начался лес с высокими хвойными деревьями.

Раньше я убеждал себя, что я был готов к потере людей, к смерти многих из-за меня. Но это было не так. Я ни капельки не готов. Одно дело, когда лишь продумываешь что-то, и совершенно другое, когда сталкиваешься с этим в реальности. Вряд ли к такому вообще можно быть готовым. Можно плевать на смерть людей, как делает Пастырь или же Грегор. Можно беречь людей и сожалеть о каждом утраченном, как делает Курт.

Дорога свернула немного влево, через пару сотен метров направо, и вывела меня на… Мою улицу? Да, конечно, где-то здесь и должен был быть мой переход, я видел его последствия с балкона Изиды в Шпиле.

Странно, но я очень соскучился по своей улице. Не по толпе и забитыми машинами дорогам, а именно по улице. По красивым старым домам, по скверам, по памятникам и магазинчикам. Я любил погулять здесь в том мире.

Сейчас всё стало еще лучше. Благодаря тишине.

102